Имя им не легион. Почему до сих пор так мало иностранных добровольцев воюют за Украину

Аудиоверсия Apple Podcasts / Spotify

Сколько иностранцев воюет на украинской стороне?

Иностранцы участвовали в боевых действиях в Украине с 2014 года, но до начала полномасштабной войны в феврале 2022 года преимущественно в составе пророссийских формирований. Из более чем 17 тысяч иностранцев, воевавших с 2014 по 2019 год, на стороне Украины действовали менее 4 тысяч человек (из них около 3 тысяч — граждане РФ).

27 февраля 2022 года, спустя всего несколько дней после начала российского вторжения, начался набор в Интернациональный легион Территориальной обороны ВСУ. Тогда украинские власти заявляли, что к нему готовы присоединиться 20 тысяч человек из более чем 50 стран. Но на деле общее количество добровольцев по состоянию на 2023 год независимыми источниками оценивалось (1, 2) в 1,5–2 тысячи человек — речь идет о тех, кто реально участвует в боевых действиях. Помимо этого, в Интернациональном легионе довольно быстро возникли проблемы с организацией, командованием, снабжением и выплатами.

Зарплаты у иностранных добровольцев такие же, как у граждан Украины: 20 тысяч гривен (около $480) в тылу, 50 тысяч (около $1200) — в зоне боевых действий, 120 тысяч (около $3000) в месяц — на фронте, но контракты рассчитаны всего на полгода, после чего можно беспрепятственно вернуться на гражданку.

Получается, что денежное довольствие иностранных военных обходится Украине в сумму до $6 млн в месяц (при их численности на передовой в две тысячи человек). При этом в последнее время непосредственно Интернациональный легион и связанные с ним подразделения не принимают активного участия в боях, а набор иностранцев ведут отдельные бригады ВСУ и Нацгвардии Украины.

Судя по публикациям в украинской и западной прессе (1, 2), отдельные боевые подразделения в лучшем случае насчитывают десятки иностранцев, если не учитывать граждан с постсоветского пространства. Незначительное количество иностранцев, участвующих в боевых действиях, косвенно подтверждается сравнительно небольшим количеством найденных в открытых источниках некрологов. Согласно подсчетам пророссийского OSINT-ресурса LostArmour, за все время войны погибло менее 750 иностранцев.

В то же время Минобороны РФ рисует картину гораздо более массового участия иностранных граждан в войне на стороне Украины. В последнем соответствующем отчете ведомства, вышедшем в марте 2024 года, говорится о 13 387 «наемниках» (именно так, с точностью до одного человека) и заявляется «уничтожение» 5962 из них. Примечательно, что Минобороны РФ ничего не известно о самых многочисленных категориях «наемников» в украинских Вооруженных силах — гражданах России и Беларуси.

Оценки российского военного ведомства не только расходятся с независимыми источниками, но и противоречат подсчетам Следственного комитета РФ. Глава Следкома Александр Бастрыкин сообщал в начале мая 2025 года, что за Украину воюют 9,9 тысячи «иностранных наемников», а больше всего их прибыло из США (816 человек), Канады (719), Грузии (712) и Великобритании (694).

Всего Следком завершил расследование 127 уголовных дел о наемничестве, приговоры получили 97 человек, в том числе из Грузии — 42 человека, из США — 13, из Латвии — 10, из Великобритании и Франции — по четыре человека. В статистике Бастрыкина обращает на себя внимание полное отсутствие представителей Польши, лидирующих по версии Минобороны РФ.

Как бы то ни было, даже очевидно завышенные оценки участия иностранцев в войне с российской стороны показывают, насколько незначителен этот фактор при общей численности украинских силовых структур под 1 млн человек.

Почему в Украину приезжает не так много добровольцев?

Немногочисленность иностранцев в украинской армии хорошо видна на фоне сравнительно недавних исторических примеров.

В ходе гражданской войны в Испании в 1936–1939 годах на стороне социалистического правительства в составе Интербригад воевали более 30 тысяч человек (не одновременно, а за весь период) из более чем 50 стран. Вербовка, обучение и обеспечение добровольцев проходили при организационной и материально-технической поддержке СССР. Им в свою очередь противостояли гораздо более крупные экспедиционные силы (также считавшиеся добровольческими) фашистских Германии и Италии.

В ходе скоротечной зимней войны, продолжавшейся с ноября 1939 года по март 1940 года, правительство Финляндии успело привлечь свыше 10 тысяч добровольцев (в основном из Швеции и Дании), получив в несколько раз больше заявок. В Великобритании был создан комитет, занимающийся вербовкой для отправки на войну, несмотря на то что, согласно британскому Акту 1870 года (The Foreign Enlistment Act), отправляться воевать за рубеж против страны, с которой королевство находится в мире, было незаконно. Для работы этого комитета британское правительство в 1940 году выдало отдельное разрешение.

Даже вербовщикам «Исламского государства» в середине 2010-х годах удалось привлечь больше добровольцев из Европы, чем украинским властям. По некоторым оценкам, около 5 тысяч выходцев из ЕС (в основном из Франции, Великобритании, Германии и Бельгии) воевали на стороне исламистов в Сирии и Ираке, многие из них впоследствии вернулись домой и стали проблемой уже для национальных правоохранительных органов.

Ни в одной из стран — союзников Украины не ведется организованной кампании по набору добровольцев. Единственный пример такого рода — так называемый «Украинский легион», действующий в Польше, но рассчитанный на украинцев, а не на поляков. В самой Украине остается немало препятствий для расширения службы иностранцев в Вооруженных силах. В частности, им разрешили служить в ВСУ на офицерских должностях только осенью 2024 года. Кроме того, для всех иностранцев, желающих поступить в ВСУ, Нацгвардию и Государственную специальную службу транспорта, предусмотрена сложная процедура, включающая полиграф.

Опыт с привлечением северокорейского контингента к операции в Курской области Украина вряд ли может повторить, поскольку в Россию прибывали подразделения действующей армии КНДР, с собственными офицерами, слаженные, прошедшие подготовку, готовые сразу действовать как боевая единица. Очевидно, что среди союзников Украины никто не готов отправить собственных военнослужащих даже с формальным статусом добровольцев из-за внутриполитических рисков и угрозы вовлечения в конфликт с Россией. Но если бы такие желающие нашлись, содержание контингента в 15 тысяч человек (столько северокорейских военных принимали участие в курской операции) обошлось бы в $45 млн ежемесячно (при зарплате $3 тысячи в месяц).

Как на Западе реагируют на вербовку добровольцев?

Еще в марте 2022 года министры юстиции Бельгии, Франции, Германии, Нидерландов, Италии, Испании и Люксембурга выпустили совместное заявление с призывом к гражданам не присоединяться к Интернациональному легиону. Помимо этого, в западном экспертном сообществе регулярно публикуются аналитические материалы (1, 2, 3, 4) с критическими оценками угроз со стороны иностранцев, воюющих на стороне Украины.

Возвращение таких людей на родину рассматривается многими как серьезный вызов в сфере безопасности — более того, нередко проводятся прямые параллели с возвращением боевиков «Исламского государства» с Ближнего Востока, поскольку многие добровольцы, как заявляется, принадлежат к разного рода «экстремистским течениям» (в одной из статей их прямо называют «крайне правой версией „Аль-Каиды“»). Массовое участие граждан в локальных конфликтах формирует устойчивые неформальные сетевые структуры из людей с боевым опытом и общей системой ценностей, которые впоследствии могут трансформироваться в криминальные или военно-политические организации. Это показывает и опыт российских граждан, прошедших через горячие точки на территории бывшего СССР и впоследствии оказавшихся ядром отрядов сепаратистов на востоке Украины и в ЧВК Вагнера. В европейском контексте упоминается пример неонацистов из Германии, воевавших в 1990-х годах на хорватской стороне в бывшей Югославии, а по возвращении на родину сформировавших крайне правые политические организации, занятые в том числе контрабандой оружия из зоны конфликта на Балканах.

Насколько обоснованны подобные опасения, сложно судить. Даже если набирать добровольцев только из Европы и Северной Америки и даже если число легионеров будет существенным (например, 200–300 тысяч человек), то для стран с общим населением около миллиарда человек это ничтожно малое число, чтобы как-то сказаться на криминальной статистике.Так или иначе, ни в одной из стран — союзников Украины не ведется организованной кампании по набору добровольцев. Более того, во многих из них существующие правовые нормы прямо запрещают гражданам участвовать в вооруженных конфликтах за рубежом и никаких исключений для российско-украинской войны не делается.

Примечательно, что в феврале 2022 года в Великобритании министр иностранных дел Лиз Трасс, поддержавшая сограждан, желающих отправиться на войну в Украину против российских войск, немедленно столкнулась с резкой критикой как раз со ссылкой на вышеупомянутый Акт 1870 года.

Во многих других странах для того, чтобы законно вступить в иностранные вооруженные силы, в том числе украинские, требуется пройти сложную процедуру получения своеобразной «лицензии». Например, в Чехии такое разрешение выдает лично президент: с начала полномасштабного вторжения и до ноября 2024 года была получена в общей сложности 181 заявка, из них одобрено всего 60. Для того чтобы получить освобождение от уголовной ответственности в случае самовольной отправки на войну, требуется так называемая «аболиция» — помилование не только от президента, но и от премьер-министра.

Впрочем, суды над иностранными добровольцами ВСУ в странах происхождения до сих пор остаются единичными, как и случаи депортации таких людей в Россию.