Революционеры без границ: как оппозиция в изгнании добивалась перемен в своих странах

Российской оппозиции уже случалось быть в эмиграции, и тогда она и сама не очень верила в то, что ей суждено сыграть ключевую роль в революции. «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции», — писал Ленин в Швейцарии в январе 1917 года, за месяц до начала тех самых «решающих битв». Его соратник Троцкий предпочитал Вену, проводя время в кафе «Централь» и играя там в шахматы. Известен исторический анекдот о том, как австрийского политика графа Генриха Клам-Мартиница спросили по поводу возможности революции в России и тот иронично ответил: «Кто же будет делать эту революцию? Может, господин Бронштейн из кафе „Централь“?»

Но какой бы неожиданностью ни оказались события 1917 года, надо признать, что русские революционеры в эмиграции не сидели сложа руки, они издавали и распространяли агитацию, организовывали ячейки внутри страны, работали над программами, и когда подвернулся подходящий момент, оказались к нему готовы. Мировой опыт показывает, что это скорее правило, чем исключение: революции чаще всего происходят в странах, где цензура запрещает политическую деятельность, и лидерам приходится действовать из-за рубежа.

Чили

Коммуникация со сторонниками и пропаганда из-за границы — задача довольно сложная, но она оказалась по силам противникам Пиночета в Чили. Движение Солидарности, боровшееся против диктатуры, на протяжении нескольких лет устраивало кампанию по звонкам и отправке писем чилийцам из-за границы для информирования их о преступлениях нового режима. Представители хунты утверждали, что на уничтожение этих писем ежемесячно тратились миллионы долларов, и требовали от получателей немедленно сдавать их властям.

Помимо отправки писем и звонков, представители Движения собирали средства в помощь сопротивлению внутри страны, а также занимались лоббированием в США и других странах. В США им помогли связи с антивоенным движением, боровшимся за прекращение войны во Вьетнаме, и движением за гражданские права темнокожих. Благодаря совместным усилиям чилийской оппозиции удалось добиться от США давления на чилийское правительство для ослабления цензуры и репрессий перед референдумом 1988 года о продлении полномочий Пиночета. Также США выделили деньги для оппозиции внутри Чили, чтобы обеспечить наблюдение за этим голосованием. В результате 56% чилийцев проголосовали против власти Пиночета, положив конец диктатуре.

Аргентина

Аргентинский президент Хуан Перон, свергнутый военными в 1955 году, поддерживал связь со своими сторонниками и главами профсоюзов и через них оказывал влияние на политику страны, несмотря на то, что его партия была запрещена, а сам он оказался в изгнании, — сначала в Венесуэле, а потом в Испании. В 1958 году его сторонники в армии попытались устроить переворот, но были раскрыты и казнены.

На протяжении своего изгнания Перон имел возможность регулярно советовать своим сторонникам, как им голосовать, и тем самым серьезно влиял на результаты выборов. Когда в 1973 году под угрозой восстания хунта была вынуждена провести президентские выборы, их выиграл кандидат Перона Эктор Хосе Кампора, который ушел в отставку через месяц и назначил новые выборы, чтобы дать возможность избраться самому Перону.

ЮАР

Боровшийся против апартеида в ЮАР Африканский национальный конгресс (АНК) долгое время терял сторонников после своего запрета и ареста Нельсона Манделы в начале 1960-х годов. Изначально он был вынужден оперировать из удаленных от ЮАР Танзании и Замбии, но к середине 70-х, когда развалилась Португальская колониальная империя и к власти в ее бывших колониях Анголе и Мозамбике пришли левые правительства, они разрешили АНК устраивать базы для тренировок на своей территории, поближе к границам ЮАР, а также строить на их территории собственные школы, больницы, фермы, заводы, где работали изгнанники из ЮАР.

Это совпало с усилением режима апартеида внутри ЮАР: конфликт между белыми и темнокожими накалялся, провоцируя последних всё чаще уезжать за границу и присоединяться к АНК. С 1970-х годов АНК возобновил террористические акты в ЮАР, а ЮАР в ответ совершила ряд рейдов на базы АНК в Мозамбике, из-за чего страна всё больше сползала в хаос и подвергалась всё большей международной изоляции. Параллельно АНК продолжал международную общественную кампанию, привлекая внимание к системе апартеида в ЮАР и к заключению своего лидера. В конечном итоге это привело к падению режима апартеида и приходу АНК во главе с Манделой к власти.

Арабская весна

Арабской весной называют серию восстаний, охвативших большую часть арабского мира в начале 2010-х годов. Диаспоры за рубежом приняли в этих восстаниях самое активное участие. Во-первых, они оказывали влияние на общественное мнение в странах своего пребывания, публиковали фотографии протестов и свидетельства преступлений режима, контактировали с местными властями, склоняя их к поддержке протестующих. Например, Ливийский совет по отношениям с Британией много сделал для признания легитимности Переходного национального совета Ливии со стороны Британии и других европейских стран. Во-вторых, они передавали на родину всевозможную помощь — от денег до медикаментов и спутниковых телефонов. Разумеется, были и те, кто вернулся для того, чтобы участвовать в этих протестах лично. Вместе с деньгами и прочими ресурсами они привносили свои знания, полученные во время жизни на Западе, что было особенно важно в период послереволюционного восстановления. Впрочем, в долгосрочном плане революции в арабских странах не привели к особым успехам в области построения демократии и правового государства.

Антивоенные движения

Целью политической оппозиции в эмиграции может быть не только смена власти, но и прекращение войны. Собственно, где как не в России об этом помнить, ведь большевики во многом получили свою популярность благодаря последовательной и жесткой антивоенной позиции, которую они занимали с самого начала Первой мировой войны. Эта позиция нашла широкий отклик в истощенной войной России, армия которой буквально разбегалась с фронтов, и помогла большевикам захватить созданные после февральской революции советы солдатских и рабочих депутатов, ставшие альтернативным центром власти по отношению к терявшим популярность Государственной думе и Временному правительству. Но российский пример не единственный. Можно вспомнить, например, опыт американских уклонистов и дезертиров времен войны во Вьетнаме. Тогда страну покинуло более ста тысяч американцев, многие из них продолжали участвовать в антивоенной деятельности в принимающих странах, печатая антивоенные газеты, которые позже распространялись в США, в том числе на военных базах. Так, в Париже американские дезертиры присоединились к французским антивоенным группам и печатали газету ACT («Действуй»). В Канаде американские беженцы сформировали «Американский комитет дезертиров» (ADC) с офисами в Торонто, Монреале и Ванкувере. Он содержал хостелы для новоприбывших отказников и публиковал газету ADC Times. Участие самих ветеранов, прошедших Вьетнам, в движении против «бессмысленной» войны легитимизировало его в глазах американских патриотов. Голоса солдат и офицеров, которые сражались за свою страну, оказали значительное влияние на изменение общественного мнения и завершение войны.

Что может делать оппозиция в изгнании

Когда изгнание и борьба с режимом затягивается, связь с родиной постепенно ослабевает, а уехавшие интегрируются в новые общества, теряя интерес к борьбе на родине. Одной из главных проблем зарубежной оппозиции становится поддержание своей деятельности и сохранение оппозиционных организаций. Одним из способов пополнения и обновления рядов для них может стать вербовка студентов из родной страны за рубежом либо приток новых изгнанников. Именно так приобретал своих сторонников изгнанный в 1964 году из Ирана аятолла Хомейни. Во время пребывания в Турции, Ираке и позднее во Франции политику удалось установить контакты со студенческими организациями в Европе и США, так как он не приостанавливал свою преподавательскую деятельность. Не все студенты поддерживали идеи установления в Иране исламского государства, тем не менее они видели в Хомейни лидера борьбы против шаха и потому помогали ему связываться с западной прессой, НКО и правительствами и привлекать внимание к нарушению прав человека со стороны режима. Возвращавшиеся домой студенты помогали распространять идеи Хомейни в Иране. Это во многом приблизило победу исламской революции в 1979 году. Потом их ждало жестокое разочарование, но это уже совсем другая история.

Изгнанная оппозиция может материально и легально поддерживать своих сторонников за рубежом. Например, Тибетское правительство в изгнании выдает проживающим за пределами контролируемого Китаем Тибета тибетцам паспорта («зеленые книги»), ограниченно признаваемые в Индии, где проживает большая часть (85 из 128 тысяч человек) диаспоры. Эти документы также могут служить основанием для предоставления статуса беженства в некоторых странах, например в Канаде. В обмен на данный документ, которым обладают 90% членов тибетской диаспоры, правительство собирает ежегодный «добровольный налог». Только обладатели «зеленой книги» могут голосовать на проводимых в индийских поселениях, где живут тибетцы, выборах, получать пособия и работать в тибетском правительстве в изгнании, которое располагается в индийском городе Дхарамсала в предгорьях Гималаев.

Поскольку большинство тибетских беженцев, которых всё еще прибывает из Китая в Индию около тысячи человек ежегодно, селятся в основном со своими соотечественниками, их правительство может регулярно проводить выборы в таких общинах, если их размер превышает 160 человек. Официально правительство Тибета в изгнании ставит себе целью не обретение независимости Тибета (чего хочет значительная часть диаспоры), а сохранение культуры и религии, что во многом связано с требованиями Индии, не желающей вступать в конфликт с Китаем. Тем не менее оно долгое время поддерживало партизан внутри Тибета. Кроме того, тибетское правительство платит тибетцам стипендии, управляет собственными школами и больницами на территории Индии, а также занимается взаимодействием с принимающими странами.

Очень активную политическую деятельность за рубежом ведет и белорусская диаспора. Офис избранного президента Светланы Тихановской помогает оказавшимся в изгнании после протестов 2020 года белорусам, оказывая гуманитарную, психологическую и юридическую помощь. Часть этих усилий направлена на деятельность на Западе — от политического лоббирования до организации конференций и разработки стратегии перехода Беларуси к демократии. Но нельзя сказать, что диаспора лишь варится в собственном соку, она руководит распространением самиздата на территории Беларуси, организует хакерские атаки (белорусские Киберпартизаны регулярно устраивают кибератаки и взломы правительственных сайтов) и даже воюет — в составе ВСУ принимает участие в военных операциях полк Калиновского, состоящий из белорусских добровольцев, считающих, что разгром путинской армии — первый шаг к освобождению Беларуси.

Как избежать упадка

Конечно, не все примеры успешны. Та же российская эмиграция, покинувшая страну после прихода к власти большевиков, освобождения страны так и не дождалась. Россия здесь не одинока, другой яркий пример — китайское демократическое движение за границей, возникшее в 80-х годах благодаря тому, что Китай начал открываться миру и посылать студентов в другие страны. Оно достигло пика силы в начале 90-х после подавления протестов на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, спровоцировавшего исход из страны студентов и интеллектуалов. Поначалу политэмигрантам удавалось с помощью публичных кампаний постоянно привлекать внимание ООН к нарушениям прав человека в стране и подталкивать страну к небольшим политическим изменениям в обмен на сохранение благоприятного режима для торговли, в котором Китай отчаянно нуждался. Однако по мере роста китайской экономики торговые партнеры всё чаще закрывали глаза на нарушение прав человека, и даже главный идеологический противник Китая Тайвань перестал финансировать китайскую оппозицию. Новые мигранты из Китая также практически перестали поддерживать зарубежную оппозицию, поскольку большинство из них строят карьеру, связанную с Китаем.

Основная слабость китайской зарубежной оппозиции состояла в том, что она была слишком разрозненной и разнородной и не могла координировать свои усилия. Кстати, у российских белоэмигрантов были те же проблемы: они раскололись на республиканцев и монархистов, а последние — на сторонников двух разных ветвей дома Романовых. Впрочем, не очень понятно, что является причиной, а что следствием — раскол ли является причиной слабости или же слабость и отсутствие общей миссии приводит к расщеплению на разные лагеря.

Современная китайская оппозиция за рубежом сейчас начала постепенно вновь набирать силу. Этому, с одной стороны, способствует нарастание напряжения между Китаем и США. С другой стороны, это результат кооперации с другими китайскими оппозиционными движениями: тибетцами, уйгурами, гонконгцами, тайваньцами, а также запрещенным в Китае религиозным движением Фалуньгун. С 2005 года они проводят ежегодную совместную конференцию, посвященную политике Китая и его взаимоотношениям с меньшинствами и соседями. Кооперация позволила этим группам усилить голоса друг друга за счет совместных протестов, а также совместного использования ресурсов и наработанных связей.

Кроме того, начали окупаться 30-летние усилия китайских политэмигрантов по выстраиванию собственных институций. Они создали занимающиеся лоббизмом НКО, организации, помогающие эмигрировать и устроиться на новом месте подвергающимся преследованиям на родине китайцам, занимающиеся борьбой с китайской пропагандой СМИ, образовательные онлайн-платформы, предоставляющие образование в сфере юриспруденции, прав человека, международных отношений, фандрайзинга, политологии и так далее, а также Институт демократического транзита Китая, разрабатывающий проекты демократических преобразований страны и способы повлиять на их реализацию.

Справедливости ради надо признать, что пока все эти усилия имеют самое минимальное влияние на Китай, но опыт Русской революции учит: не стоит отчаиваться раньше времени, иногда надо просто дождаться подходящего момента.