Политика
Сенатор Жанин Аньес объявила себя исполняющей обязанности президента Боливии вместо ушедшего в отставку Эво Моралеса. Моралес руководил Боливией с 2006 года, в этом году переизбравшись на четвертый срок. Это запрещено конституцией, но Моралес дважды использовал легалистские приемы для продления своих полномочий. Доктор исторических наук Андрей Щелчков анализирует, чем ситуация в Боливии резко отличается от привычных латиноамериканских кризисов, как манипуляции с избирательной системой превратили электоральный триумф в политическое фиаско и как успешный президент обернулся авторитарным узурпатором и беглецом, проигравшим собственному народу.
Всю Америку, да и весь мир поразила новость о крахе правительства Эво Моралеса. Боливия пополнила список «бунтующих стран», от Эквадора и Чили до Венесуэлы. Однако ситуация в Боливии выходит за все привычные рамки политических кризисов, к которым, по большому счету, привыкли страны континента. В иные времена сообщению о боливийском перевороте ли, революции ли, и тем более смене президента мировые медиа уделили бы несколько строк. Ныне ситуация иная: Боливия осталась Боливией, но вот фигура ее лидера и главного действующего лица этой драмы вынесла ее в центр внимания.
Эво Моралес – лидер крестьянских профсоюзов, первый этнический индеец президент страны, человек левых, антикапиталистических убеждений, удививший мир за годы своего правления не только радикальной политической реформой, отрицавшей основные правовые и институционные догмы, даже переименовавший страну из Республики в Многонациональное государство, но и несвойственной левым силам удачной, всех потрясавшей экономической политикой. 13 лет у власти с рекордными показателями популярности, экономическим ростом в 5-6% в год, почти нулевой инфляцией и колоссальными валютными резервами, которые контрастировали с имиджем некогда самой бедной и всем задолжавшей страны континента. Казалось, что он войдет в историю как самый успешный президент, превративший Боливию в процветающее государство. И вдруг за несколько недель от былой популярности и стабильности не осталось и следа, а наш герой был вынужден бежать из страны.
Что же произошло? В 2005 году крестьянский лидер Эво Моралес, объединивший вокруг себя все левые и антисистемные силы, на всеобщих выборах получил 53,7% голосов. В 2007-м было созвано Учредительное собрание, в котором абсолютное большинство имела его партия Движение к социализму (МАС). В результате оппозиция покинула собрание, а в декабре 2007-го текст конституции был принят лишь голосами правительственных делегатов. Тогда у властей хватило мудрости пойти на уступки оппозиции, приняв большинство поправок, что придавало тексту, с одной стороны, внутреннюю противоречивость, но гарантировало общую легитимность. На референдуме 25 февраля 2009 года конституция была принята 61% голосов.
Боливия была провозглашена Многонациональным государством. Конституция закрепляла права 36 индейских народов, проживающих в стране, «на автономию, самоуправление, собственную культуру, на свои институты, на территорию». Признавались не только индивидуальные, но и коллективные права индейских народов. Именно эта конституция устанавливала право на переизбрание на второй срок и не более.
Тем не менее, противостояние индейского центра страны и богатых бело-метисных регионов во главе с Санта-Крусом делало Боливию неуправляемой. Моралес в этих обстоятельствах принял предложение правой оппозиции провести референдум о доверии президенту и губернаторам. Голосование 10 августа 2008 года подтвердило популярность Моралеса, который увеличил свою электоральную базу, завоевав 67% голосов. Затем, 6 декабря 2009 года, состоялись выборы, на которых Эво Моралес получил 64,22% голосов.
В 2013 году на фоне экономической стабильности и успехов правительства в социальной сфере Моралес решил не искать преемника и переизбираться на третий срок, чтобы избежать рисков расколов в правящей группе. Между тем, конституция недвусмысленно запрещает избрание более двух раз подряд. Более того, оппозиция в свое время настояла на внесении в текст новой конституции переходной статьи, по которой все предыдущие избрания президента засчитывались. Моралес обратился в Конституционный суд, аргументируя свой запрос тем, что в 2009 году он пошёл на досрочные выборы уже по новой конституции, таким образом сократив свой законный срок пребывания на посту президента. Конституционный суд удовлетворил запрос Моралеса, разрешив ему вновь выдвигаться кандидатом на пост президента. 12 октября 2014 года вновь Моралес получил 61,36% голосов. Летопись электорального триумфа на этом прервалась.
Постепенно нарастали оппозиционные настроения. Многие соратники Моралеса слева и индеанисты порвали с властью, перейдя в оппозицию. Правящую группу потрясали коррупционные скандалы. В обществе несмотря на экономическое процветание появились признаки недовольства. Индеанизация вызвала сложные чувства многих социальных групп, прежде всего креольских средних слоев. Креольско-метисное меньшинство опасалось разрушения всех основ идентичности и нарастания конфликта по линии подлинных боливийцев и «колонизаторов и их союзников». Если при переписи 2001 года большинство жителей причисляли себя к потомкам индейских народов, то в 2012-м их число неожиданно снизилось с 62% до 42%.
Многих, в том числе и бывших сторонников, раздражал авторитарный стиль Моралеса, упрямое желание бесконечно оставаться в президентском дворце. В этих обстоятельствах правящая верхушка решилась пойти на референдум по поправкам в конституцию, дающим Моралесу право избираться еще раз. Главным тезисом правительственной пропаганды было заверение: зачем менять Эво, если при нем так хорошо. Референдум прошёл 21 февраля 2016 года, и большинство отказались менять конституцию. Хотя перевес составил лишь несколько пунктов, но это было первое и значительное поражение Моралеса.
Главным тезисом правительственной пропаганды было заверение: зачем менять Эво, если при нем так хорошо
Несмотря на проигрыш, Эво решил идти до конца, и подконтрольный ему конституционный суд постановил, что ограничение на переизбрание является нарушением прав человека, и разрешил ему баллотироваться. Вот тогда-то и был заведен механизм сегодняшнего кризиса. Главным соперником Моралеса на выборах октября 2019 года стал бывший президент Карлос Меса, представлявший городские креольско-метисные слои. Сам Меса слабый и нехаризматичный политик, но ввиду своей умеренности вполне подходил на роль объединяющей оппозицию фигуры.
По закону для победы в первом туре было достаточно получить более 40% голосов, в случае если разница с ближайшим конкурентом составит более 10%. Выборы состоялись 20 октября. Когда подсчитали 80% голосов, и было ясно, что второго тура не избежать, вдруг, как в дешевом водевиле, выключили свет. А когда авария была ликвидирована, разрыв между кандидатами не оставлял шансов на второй тур, в котором вся оппозиция объединилась бы вокруг Месы, и Моралесу было бы крайне сложно победить. Фокус с электричеством – это не боливийское ноу-хау: трюк уже был успешно апробирован в Мексике и в Гондурасе.
С этого момента спокойная жизнь Боливии закончилась. Никто не верил результатам официального подсчета и повсюду звучало только слово «фальсификация». Люди вспомнили референдум 2016 года и заговорили о преступлениях власти с подтасовками на выборах, по всей стране стали формироваться гражданские комитеты сопротивления, даже там, где раньше всегда голосовали за Моралеса. И хотя за него реально отдали голоса как минимум 40% граждан, власти не смогли мобилизовать лояльные массы. Страна стала неуправляемой. Моралес дал приказ полиции и военным не применять силу к протестующим, надеясь, что со временем удастся договориться.
Эво пошел на проверку избирательных протоколов комиссией Организации Американских государств, которая 10 ноября вынесла вердикт, что выборы прошли с серьезными нарушениями. В частности, нашлись округа, где явка составила 100%, что невозможно, и округа со стопроцентным голосованием за Моралеса. Местный центризбирком был распущен, а её председатель признала, что пошла на преступление по приказу. Моралес сразу же утратил остатки легитимности, и хотя он объявил о новых выборах, власть ускользала из его рук.
Тем временем, соперник по президентской гонке Меса оказался в тени новых лидеров протеста, среди которых выделился Луис Фернандо Камачо из Санта-Круса, человек крайне правых, профашистских настроений, прибывший в Ла-Пас с Библией в руках, чтобы «вернуть Бога в президентский совет» и заставить Моралеса подписать заявление об отставке. Пока он триумфально двигался в центр города, Моралес обнаружил, что ни полиция, ни военные не охраняют Дворец. Бегство Моралеса, вице-президента и главы парламента было предопределено. Они направились в горные районы произрастания коки, откуда вышел Моралес-политик. Но на следующий день военные заявили, что советуют президенту уйти в отставку. Он так и поступил.
Вслед за Эво в отставку ушел вице-президент и всё проправительственное руководство парламента. Назначить временного президента мог парламент, где у сторонников Моралеса абсолютное большинство, но они не пожелали легитимизировать переворот, а без них в палатах не было даже кворума.
На боливийских улицах выросли баррикады, началась война символов: оппозиционеры, взывавшие к ценностям креольской республики, стали жечь индейское знамя wiphala, также официальное наряду с триколором, что позволило сторонникам Моралеса говорить о расистском и фашистском перевороте.
Парламент так и не собрался, а временного президента Жанин Аньес (второго заместителя председателя сената от оппозиции) ввиду безвластия утвердил Конституционный суд, что ещё более сблизило ситуацию с банальными переворотами прошлого, когда именно суд соглашался с очередной сменой власти и освещал её псевдозаконность. В этих условиях у Аньес ничтожная легитимность, особенно в глазах сторонников Эво, что усложнит посткризисный транзит и может таить немало сюрпризов. Новые власти пока сажают членов избиркомов по обвинению в подлоге голосования, что должно будет стать основой уголовного преследования Моралеса и его партии, чтобы не допустить последнюю на предстоящие выборы. Сторонники же Эво приступили к любимому боливийскому развлечению – перекрытию и блокаде дорог. Они заявляют, что не принимают отставку Моралеса.
Особенно болезненно восприняли боливийские события все левые на континенте. Боливия была редким примером вполне успешного леворадикального проекта. Процветающая экономика, оригинальная политическая система, инклюзивная политика в отношении меньшинств и низших слоев населения, политические свободы и выборы были редким сочетанием для левых правительств. И вот этот режим рушится под гражданским натиском, и хотя левые называют это переворотом, делая аллюзии на военные хунты прошлого, все видят, что главной силой перемен был гражданский протест и глубокий раскол боливийского общества.
Боливия – плохой урок, показывающий, что расово-культурное и социальное разделение в обществе трудно преодолеть даже мирной революцией, а нужны годы и десятилетия упорного созидания и воспитания, к чему пока никто не готов.