Политика
Президент Таджикистана Эмомали Рахмон стремится не отставать от коллег по постсоветскому пространству и готовится реализовать свою версию «транзита власти». В отличие от Назарбаева и Путина, у него есть прямой наследник — сын Рустам, и дело только за тем, как именно оформить передачу формальных полномочий главы республики, фактически оставаясь «отцом нации». Пока что Рустами Эмомали по кличке «великий немой» — мэр столицы, но, скорее всего, после мартовских выборов в парламент он займет кресло спикера и станет вторым лицом в государстве. А уже осенью в стране, которая формально является демократической республикой, может состояться антиконституционная передача власти и фактическое превращение в династическую монархию.
Путь к абсолютной власти
С конца 1992 года, после вооруженного захвата власти и смещения первого всенародно избранного президента Рахмона Набиева, в стране уже 27 лет правит Эмомали Рахмон. Сначала, еще в статусе главы парламента, он объявил о ликвидации поста президента. Сделано это было без соблюдения законных процедур, без референдума. А причиной тому было отсутствие официального заявления об отставке со стороны Рахмона Набиева, который не желал уходить. Однако вскоре после того, как Набиева нашли в его доме задушенным с характерными синяками на теле, Эмомали Рахмон принял решение восстановить пост президента, чтобы занять его самому.
Когда в 1994 году в Таджикистане бушевала гражданская война и почти два миллиона жителей из тогдашних пяти с половиной бежали в разные страны, Эмомали Рахмон провел президентские выборы и произнес первую из четырех президентских клятв — соблюдать Конституцию. Его противники утверждают, что он проиграл свои первые выборы и что даже под дулами автоматов его боевиков из прокоммунистического «Народного фронта» избиратели проголосовали за бывшего премьер-министра Абдумалика Абдуллоджанова. Так или иначе, в итоге сопернику Рахмона пришлось бежать из страны.
Всякий, кто открыто заявлял о своих президентских амбициях или был в них заподозрен, становился смертным врагом Рахмона. По меньшей мере двое надолго упрятаны за решетку по надуманным обвинениям: лидер демпартии, бывший глава «ТаджикГаза» Махмадрузи Искандаров и бывший министр промышленности, создатель партии «Новый Таджикистан» Зайд Саидов. Они были заподозрены президентом в намерении составить ему открытую конкуренцию.
Всякий, кто открыто заявлял о своих президентских амбициях или был в них заподозрен, становился смертным врагом Рахмона
Наличие в ст. 6 Конституции категорического запрета узурпации власти не помешало Эмомали Рахмону подписать 25 декабря 2015 года закон «Об основателе мира и национального единства — Лидере нации». В ст. 65 Конституции была внесена поправка, позволяющая «Лидеру нации» быть президентом неограниченное количество раз и править пожизненно.
Вундеркинд
Но оказалось, что у Рахмона были другие планы. 22 мая 2016 года по его инициативе состоялся референдум, который узаконил снижение возрастного порога для кандидата в президенты с 35 до 30 лет.
Часть наблюдателей предположили, что Рахмон готовит в преемники свою дочь Озоду, сделав ее главой администрации президента и сенатором, — но теперь уже очевидно, что поправки в Конституцию были проведены специально под Рустами Эмомали, которому к моменту очередных президентских выборов, осенью этого года, исполнится 32 года.
Рустами Эмомали сделал стремительную блестящую карьеру, в демократической стране она свидетельствовала бы о незаурядном таланте. Но в Таджикистане это карьера молодого генерала, не прослужившего ни дня, карьера юного управленца с заочным дипломом, а следом — успешного руководителя таможни, где только по одному направлению обнаруживается около 200% контрабанды, и наконец — главы агентства по борьбе с коррупцией, при котором Таджикистан был признан одной из самых коррумпированных стран мира (153 место из 180 по версии Transparency Int.).
Сейчас Рустами Эмомали — мэр Душанбе, и цензоры на государственных каналах телевидения (других просто нет) строго следят, чтобы в эфир не попал его голос. Очевидцы говорят, что Рустами Эмомали не унаследовал ораторских качеств Эмомали Рахмона. На пресс-конференции и встречи с журналистами он всегда посылает своих заместителей, потому в журналистских кругах прозван «великим немым».
Теперь, однако, мэр Душанбе Рустами Эмомали официально выдвинут от партии своего отца, Народно-демократической партии Таджикистана (НДПТ), в члены городского совета. Рустами предстоит преодолеть свою застенчивость, ведь его ждет высокий пост, на котором говорить придется много, — он станет спикером верхней палаты парламента.
План Рахмона основан на том, что, согласно Конституции Таджикистана, 25 из 33 сенаторов верхней палаты — Маджлиси милли (Национальный Совет) — избираются в областных, городских и районных советах. Три недели назад НДПТ официально заявила о выдвижении Рустами Эмомали в депутаты горсовета. Таким образом, ему открывается путь в верхнюю палату парламента. Его нынешний мандат депутата душанбинского горсовета истекает 1 марта. Избравшись теперь во второй раз, сын президента с этого трамплина сможет попасть в сенат спустя всего несколько недель. 1 марта он из кандидата правящей НДПТ превратится в депутаты горсовета, а уже 27 марта пройдут непрямые выборы в верхнюю палату — Маджлиси милли.
Источники The Insider во властных кругах считают попадание сына Рахмона в Верхнюю палату и избрание его спикером делом решенным. По их сообщениям, еще в конце 2019 года администрация президента Таджикистана разослала секретное письмо в ведомства о «всесторонней поддержке на выборах кандидата от НДПТ».
Во властных кругах считают попадание сына Рахмона в Верхнюю палату и избрание его спикером делом решенным
Таким образом, за девять месяцев до президентских выборов Рустами Эмомали становится вторым лицом государства. К президентским выборам в ноябре ему будет 32 года. Наблюдатели полагают, что уже летом Эмомали Рахмон может подать в отставку с поста президента и отойти на заранее подготовленную позицию пожизненного Лидера нации. Тогда Рустами Эмомали в качестве главы верхней палаты становится и.о. главы государства и выдвигается от НДПТ на пост президента.
Протокол «32–20»
Теперь, наконец, стал ясным смысл шифра печально известного секретного протокола «32–20», принятого на заседании специального блока правительства 24 ноября 2011 года. Именно тогда Эмомали Рахмон дал старт зачистке политического поля от оппозиции перед операцией «Наследник». По мнению ряда наблюдателей, номер протокола «32–20» был выбран не случайно. 32 года — это возраст Рустами Эмомали накануне президентских выборов 2020 года.
Речь в документе шла о перечне указаний президента узкому кругу доверенных лиц, в том числе руководителям спецслужб по фактически разгрому оппозиции. Например, второй пункт протокола поручал МВД, Госкомитету по национальной безопасности, Генпрокуратуре, Комитету по делам религии в сотрудничестве с органами местной власти и с привлечением возможностей предпринимателей и активистов махаллей (общин) «составить местную карту политической активности, взять на постоянной основе под контроль деятельность Партии исламского возрождения (ПИВТ), в частности ее лидеров и руководителей подразделений, принять меры по составлению полного списка членов этой партии, установить их точное местожительство и принять меры по снижению числа их членов и последователей». Третий пункт протокола предписывал «принимать меры для выявления людей, участвовавших в митингах 1992 года, включая адреса их местожительства». В шестом пункте государственному советнику Президента Фаттоеву и соответствующим структурам было приказано «принять меры для публикации в СМИ материалов, в которых на основе слов и поведения руководства ПИВТ раскрываются их противоправные действия».
Документ произвел в оппозиционных кругах эффект разорвавшейся бомбы. Подробный анализ протокола «32–20» сделал известный адвокат и правозащитник Нуриддин Махкамов. В апреле 2012 года он опубликовал его в своем открытом письме, где квалифицировал действия руководителей страны как антиконституционные и потребовал от них объяснений.
После длительного молчания генпрокуратура заявила, что «Протокол 32–20 не имеет оснований». Махкамов был арестован, обвинен в экстремизме и в сентябре 2016 года осужден на 23 года. С тех пор протокол несколько раз публиковался в Интернете, но потом — видимо, под давлением властей Таджикистана — исчезал, как это случилось, например, на сайте российского телеканала «Звезда». The Insider вновь делает его достоянием общественности.
Зачистка общества перед операцией «Наследник»
За 27 лет правления Эмомали Рахмон расправился со всеми основными силами, которые могли претендовать на соблюдение демократических правил политической конкуренции. Нападения и отравления, многолетние сроки в тюрьмах, пытки, расправы с лидерами оппозиции уже в тюрьмах. Сначала под репрессии попало популярное у интеллигенции и в народе движение «Растохез», потом Демпартия, следом салафиты и их противники — Партия Исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ). В 2019 году Рахмон обрушился на шиитов, и уже в самом начале 2020 года подверглись гонениям и арестам таджикские выпускники арабских и пакистанских медресе и университетов. Как сообщают наши источники, в конце января дело дошло до арестов и пыток представителей суфийских орденов в Таджикистане. По последним официальным данным, арестовано 113 человек, но в реальности число тех, кто подвергся допросам, в разы больше и может достигать 1000 человек. По свидетельствам некоторых их них, большинство после допроса отпускают, поскольку задержанных негде содержать, все изоляторы переполнены. При этом спецслужбы настоятельно рекомендуют не покидать дома, мол, «мы вас еще вызовем». Среди задержанных — десятки преподавателей вузов, студентов, а также журналисты. В частности, повторному за последнее время аресту подвергся известный молодой журналист-аналитик Далер Шарипов. (О том, как Россия помогает похищать таджикских оппозиционеров читайте в материале "В бизнес-классе с мешком на голове. Как Россия похищает таджикских оппозиционеров и выдает режиму Рахмона").
Каждая из подвергшихся репрессивным мерам групп имела определенный вес, и вместе они составляют пестрое и разобщенное общество Таджикистана. Режим Рахмона всеми силами демонстрирует, что в общественной поддержке он не нуждается и конкурентных выборов ждать не стоит. По сути Таджикистан должен из республики превратиться в династическую монархию.
Темур Варки, таджикский журналист, Франция